Hiroshima Sheli (הירושימה שלי) (Izhar Ashdot (יזהר אשדות))
כל הלילה צרחו העורבים, — Kol ha’layla tzarhu ha’orvim,
Всю ночь каркали вороны,
אזעקות צרודות — Az`akot tsrudot
Как охрипшие сирены
והרוח שרקה עצבנית וקרה. — Ve’haruah sharka atsbanit ve’kara.
И ветер свистел, холодный и злой.
לחוף הילטון ירדו אברכים, — Le’hof Hilton yardu avrehim,
На пляж «Хилтон» вышел народ,
לתיקון חצות. — Le’Tikkun Chatzot.
На полуночный обряд.
ברחובות הירושימה שלי, — Bi’rhovot Hiroshima sheli,
Улицы Хиросимы моей,
האסון לא קרה. — Ha’ason lo kara.
Трагедия обошла.
וזונות עקומות מול הגן, — Ve’zonot akumot mul ha’gan,
Возле сквера шлюхи кривые,
משוועות לסוף. — Meshav`ot la sof,
Молят о скором конце.
במבט מרחיקות ניידות משטרה. — Be’mabat marhikot nayadot mishtara.
Отгоняют взглядом полицейский патруль.
ריח מר של אצות, — Reah mar shel atzot,
Горький запах водорослей,
נרקבות בחוף. — Nirkavot ba’hof.
Гниющих у берега.
ברחובות הירושימה שלי, — Bi’rhovot Hiroshima sheli,
Улицы Хиросимы моей,
האסון לא קרה. — Ha’ason lo kara.
Трагедия обошла.
אל תתאבלי כי ענוג הוא הלילה, — Al tit`abli ki anog hu ha’layla,
Не горюй, ведь ночь так нежна,
אין סימן באויר, — Ein siman ba’avir,
Ничто не предвещает,
לבואו של אסון עירוני. — Le’vo`o shel ason ironi,
Городской трагедии.
ועדיין שקט — Ve’adayin shaket
Пока всё спокойно
ואפשר לא לחשוב על מה הלאה, — Ve’efshar lo lahshov al ma hal`a,
И можно не думать что будет,
כן, עדיין שקט ברחובות הירושימה שלי. — Ken, adayin shaket bi’rhovot Hiroshima sheli.
Улицы Хиросимы моей спокойны пока.
כן, עדיין שקט ברחובות הירושימה שלי… — Ken, adayin shaket bi’rhovot Hiroshima sheli…
Улицы моей Хиросимы спокойны пока…
והיום יעלה מכוער — Ve’ha’yom ya`ale mehoar
И день начнётся уродливый,
וחורק בלמים. — Ve’horek blamim.
Как скрипучие тормоза
ויחשוף עיר של סיד מתקלף, — Ve’yahsof ir shel sid mitkalef,
И покажет город обшарпанный,
נטולת הגדרה. — Netulat hagdara.
Неясного образа.
בשמים שלה כבר מזמן, — Ba’shamayim shela kvar mizman,
В небесах его,
מתו מלאכים. — Metu malahim
Умерли ангелы давно,
אך ברחובות הירושימה שלי, — Ah bi’rhovot Hiroshima sheli,
Но улицы Хиросимы моей,
האסון לא קרה. — Ha’ason lo kara.
Трагедия обошла.
אל תתאבלי כי ענוג הוא הלילה, — Al tit`abli ki anog hu ha’layla
Не горюй, ведь ночь так нежна,
אין סימן באויר, — Ein siman ba’avir,
Ничто не предвещает,
לבואו של אסון עירוני. — Le’vo`o shel ason ironi,
Городской трагедии.
ועדיין שקט — Ve’adayin shaket
Пока всё спокойно
ואפשר לא לחשוב על מה הלאה, — Ve’efshar lo lahshov al ma hal`a,
И можно не думать что будет,
כן, עדיין שקט ברחובות הירושימה שלי. — Ken, adayin shaket bi’rhovot Hiroshima sheli.
Да, улицы Хиросимы моей спокойны пока.
עדיין שקט ברחובות הירושימה שלי… — Adayin shaket bi’rhovot Hiroshima sheli…
Улицы моей Хиросимы спокойны пока…
* — Автор текста, Алона Кимхи (жена Изхара Ашдота), судя по всему имела в виду метафорическую Хиросиму. То есть, у каждого есть своя «Хиросима», свой маленький мирок, где каждому человеку хочется, чтоб всё было хорошо.
1 — Имеются в виду сирены тревоги.
2 — Название пляжа в Тель-Авиве.
3 — В оригинале речь идёт об «аврехим» (множественное число от «аврех») — ученики израильских религиозных школ-интернатов.
4 — «Tikkun Chatzot» («Тиккун Хацот») («Midnight Rectification») — еврейская ритуальная скорбная молитва, посвящённая разрушению Иерусалимского храма («Бейт ха-Микдаш»). Произносится после полуночи.